– Я уверена, что с таким весом у невестки нормальный ребенок не родится, – шепнула свекровь соседке.
Невестка выронила кисть с клеем, услышав это. Свекровь не особо смутилась, что ее слышали, только спросила: «Чего подслушиваешь?»
***
Все знакомства девушек Кости с матерью были примерно одинаковыми. Сначала Любовь Семеновна презрительно оглядывала жертву с ног до головы, а потом выносила вердикт: «Слишком…».
Вариаций на тему, чего в девушке «слишком», было много, слишком глупая, слишком простая, слишком рыжая и даже слишком красивая (вдруг загуляет!). Костя вздыхал, но с мудростью мамы не спорил, ей лучше знать, рос он без отца и привык слушать мать.
Но годы шли, Костя влюбился по-настоящему, и в этот раз ему совершенно не хотелось слушать мнение матери. Он точно знал, это его будущая жена, Оля была поваром и каждый раз радовала любимого кулинарными изысками, не зря говорят, что путь к мужскому сердцу лежит через желудок.
Костя привел знакомить свою невесту с мамой за пару недель до свадьбы.
– Боже мой! – Любовь Семеновна схватилась за сердце, только увидев пару на пороге.
– Знакомься, мама, это Оля. Оля – Любовь Семеновна.
– Костенька, это то, о чем я думаю? Или ты шутишь?
Костя уже начинал смущаться перед Олей.
– Мам, это моя невеста. Я тебе говорил, какие шутки?
– Она в проходе еле поместилась, какая невеста?!
Оля залилась краской, да, у нее был лишний вес, но не такой критичный, как описала мама жениха.
– Я понял, мы уходим, – Костя уже начал разворачиваться, но мать остановила его.
– Проходите, чего психуешь? Ты же мне не сказал, что у твоей невесты такое… телосложение. Предупреждать надо.
Молодые люди прошли в квартиру, Костя шепнул Оле, чтоб не обращала внимания, его мама всегда говорит, прежде чем думает.
– Чего так быстро жениться надумали? – Любовь Семеновна разливала чай по кружкам.
– Да почему быстро? Мы уж год вместе.
Рука женщины дрогнула.
– И почему я только сейчас знакомлюсь с будущей невесткой?
– Боюсь, что от такой встречи у двери Оля бы сбежала от меня, будь мы едва знакомы, – Костя улыбнулся и сжал руку невесты.
– А что я такого сказала? Она и сама все знает, зеркало, небось, есть. Девушка, тем более такая молодая, должна следить за собой.
Оля опять опустила глаза вниз, но ответила:
– У меня предрасположенность, если бы я не следила за собой, то в проход бы действительно не входила.
– Предрасположенность к поеданию булок на работе?
Костя вскипел.
– Мам, если ты не прекратишь, на свадьбу можешь не приходить!
Мать обиженно поджала губы, но перед сыном больше не выдавала колкостей.
Свадьба проходила весело, все гости были довольны, лишь одна женщина ходила мрачная и ни разу не улыбнулась.
– Ты посмотри, как баба на чайнике, – недовольно ворчала Любовь Семеновна своей сестре.
– Да ладно тебе, Люб. Не худышка, но посмотри, как они друг на друга смотрят.
– Она на него как на куру гриль, это точно.
Вера Семеновна засмеялась и отмахнулась от сестры.
– Ничего смешного, откусит от Костика спросонья.
Когда родные поздравляли молодых, в поздравлении Любови Семеновны звучало пожелание не грешить, в особенности не чревоугодничать. Оля старалась не обращать внимания, как ее и просил Костя. Она была девушкой доброй и понимающей, списывала придирки свекрови на большую любовь к сыну и нежелание отдавать его абы кому.
Когда будет свой сын, тогда и поймет, каково это. От мыслей о детях Оля улыбалась и пропускала речи про лишний вес мимо ушей.
На день рождения свекрови Оля испекла вкуснейший торт и сделала изумительные закуски. Любовь Семеновна только сморщила нос и даже не притронулась к ним.
– Оль, пересядь на стул, я боюсь, что кресло промнешь.
Оля послушно пересела и взглядом попросила Костю не встревать. Когда все гости расхваливали торт, Любовь Семеновна только бросила:
– Вкусно, конечно, но до чего сладкий! Наверное, Оля хочет всех такими же сделать, как она, – женщина посмеялась, но шутку никто не поддержал.
На кухне к ней подошла сестра.
– Ну чего ты к ней все цепляешься? Хорошая девка. И торт вкусный.
– Меня прямо раздражает! Сидит тут, как тыква, и улыбается как ни в чем не бывало.
– Другая бы тебя уже отослала куда подальше, да сына против тебя настроила, а тебе повезло, считай. Так что завязывай, Люба.
Но Люба никак не могла завязать, миролюбивый настрой как будто еще больше выбивал ее из колеи, теперь она называла невестку «тыквой» и никак иначе.
Не найдя поддержки у сестры, она стала рассказывать все соседке. Приукрашивала все так, что Мария Дмитриевна думала, что там не Оля, а бомбовоз.
– Так это она сейчас килограмм двести. А ты представь, что будет, когда родит?
– Ой, Семеновна, страшное дело. Эдак и здоровью вред.
– Конечно, вред. Я боюсь, что Костику ее от постели до туалета придется таскать, — свекровь глумилась над женой сына.
– Был у меня знакомый, который за женой немощной ухаживал, так вперед нее коньки отбросил.
Женщины так увлеклись разговором, что Любовь Семеновна не обратила внимания, что невестка, которая по выходным помогала вместе с мужем делать ремонт в ее квартире, ходит совсем рядом и все слышит. Она по привычке старалась не слушать, но одна фраза задела ее за живое.
– Маш, я уверена, что с таким весом или совсем не получится ребеночка сделать, или родится какой-нибудь уродец.
Оля выронила кисть с клеем, свекровь не особо смутилась, что ее слышали, только спросила, почему Оля подслушивает.
Она ничего не ответила, молча продолжила дела.
– Оль, ты чего какая расстроенная? Опять мама чего сказала?
– Нет, все нормально.
– Ну я же вижу. Ты же знаешь, что я люблю тебя именно такой, какая ты есть, а это главное. А если б ты была супермодель, то все равно бы она нашла к чему придраться. Было дело…
– Давай продолжать. Может, она в чем-то и права.
Оля представила, как будет разочарован муж, если у нее действительно будут проблемы с зачатием из-за лишнего веса. Да еще и про какую-то супермодель вспомнил.
Скоро пройдет первая влюбленность, и станет она ему противна, как и его матери. Оля твердо решила, что ее ограничений в еде недостаточно, нужны твердая диета и спорт.
Холодильник начал потихоньку заполняться разными овощами, зеленью и диетическим мясом. Так как два разных ужина Оля сделать просто физически бы не успела после работы, Косте пришлось сесть на диету вместе с женой.
По выходным Оля, как и прежде, баловала мужа вкусной едой, но по будням он, тяжело вздохнув, жевал непонятную ему траву, курогрудь и гречу. Готовить Костя совершенно не умел, поэтому выбора у него не было, да и поддержать жену хоть как-то хотелось.
Но любящему вкусно поесть Косте вскоре это все надоело.
– Мама! Я скоро ноги протяну! – Костя чуть не плакал матери в трубку.
– Костенька, что случилось?
– После твоих слов Оля так взялась за диету, что ем я теперь вместе с ней траву да капусту.
– Ну и женщина! Сама вовремя не остановилась, теперь еще и тебя мучает. Хоть что-то в ней хорошее было, а теперь и того нет. Не терпи это, скажи, что ты мужчина.
Костя сначала не решался высказывать такое изнуренной диетами и спортом жене, но увидев на ужин тушеную капусту, не выдержал. Он демонстративно отодвинул тарелку.
– Оль, я так не могу. Я мужчина, в конце концов, мне мясо нужно, да картошка позажаристей.
– Я понимаю, дорогой. Но я так до ночи буду сразу два ужина готовить, да и тебе полезно, ты тоже скинул хорошо.
– Меня в моем и твоем весе все устраивает, это ты помешалась на этой диете. Я не травоядный.
С этими словами он вышел из-за стола, это была их первая ссора. Со слезами на глазах Оля начала чистить картошку.
Теперь после работы она готовила два разных ужина, иногда она настолько уставала, что готовила только мужу, а сама предпочитала вовсе не есть. Оля стала бледной, какой-то неживой, что стало очередным поводом для придирок свекрови.
– Краше в гроб кладут, – как бы сама с собой пробубнила свекровь, когда увидела невестку.
От постоянного голода нервы у Оли сдали, она бросила рулон с обоями.
– Наверное, вы и сами можете обои доклеить. Тут немного осталось.
Костя нашел жену плачущей в машине.
– Чего ты распсиховалась? Как будто маму не знаешь.
– Я устала, Кость. Мы с тобой совсем перестали время проводить. По будням я постоянно готовлю весь вечер, а по выходным мы всегда у мамы.
– Ремонт скоро закончится, а на меня можешь не готовить. Буду заезжать куда-нибудь ужинать или готовое покупать.
– Так это тебя все равно дома не будет.
– Зато тебе готовить не надо.
Костя стал холоден, Оля замечала это, но не понимала причины. А причина крылась в официантке, с которой он познакомился, когда очередной раз заезжал в кафе, чтоб пообедать нормальной едой вместо салата, который ему клали в контейнер на работу.
Поначалу он старался не реагировать на флирт молодой девушки, но чем больше жена высчитывала калории, а мать поливала ее грязью, тем больше мужчине хотелось забыться в обществе веселой девушки. Как-то плавно он оказался у нее в постели, а жене сказал, что задержали на работе.
Оля даже не усомнилась в его словах, поэтому такие визиты к любовнице стали повторяться.
«Теперь можно будет видеться чаще», – подумал Костя, предложив не готовить на него ужин жене.
Когда Ритка объявила, что отношения готова продолжать только серьезные, Костя решил уйти из семьи. Детей еще не было, Олька поймет и простит, а мать, может, будет довольна, худая и не слишком красивая.
Но все оказалось не так просто, как кажется.
Оля действительно без истерик приняла уход мужа, а вот жизнь у Любови Семеновны оказалась целым испытанием. Парочка не нашла лучшего решения, чем пожить для начала у мамы. Квартира, где жили Костик и Оля, принадлежала Оле, а чтоб накопить на свою квартиру, требовалось время.
Рита оказалась непростой штучкой, она не терпела недовольств и претензий и сразу слала в кругосветное. Через некоторое время она предложила сдать маму в интернат для престарелых.
Любовь Семеновна была в шоке, а любимый сын даже обещал подумать над предложением.
– Оля! Оленька! Давай возвращайся! – Любовь Семеновна звонила бывшей невестке из ванной.
– Куда мне возвращаться? Костя свой выбор сделал.
– Да затмение у него какое-то. Пройдет. Ты, главное, вернись. И знаешь, хватит худеть!
Постройневшая Оля не простила Костю и встретила другого мужчину. А вот свекрови пришлось надолго закрыть свой рот, чтоб ее не отправили в дом престарелых.
